Напишешь вот такой текст, а утром читаешь в "Известиях" интервью с Маркиным, и как-то понимаешь, что скоро мы "дойдем до бонхоффера". Потому что ведь понятно, что каждый день то один эпизод, то другой, то этого арестовали, то того прессуют - и это все как бы "повод дня".
Но ведь это столкновение с большой оперативно-тактической машиной, которая поставила себе задачи и выполняет их уже год. Она выполняет политическое решение. Правовая сторона ее заботит мало. В риторике она ничем не ограничена. (Сегодня день космонавтики и кто-то в фейсбуке напоминает, как Сергея Королева били на допросах, сломали челюсть и как он умирал в лагере, получив 10 лет... и что? на суде он отказался от показаний...).
То есть собственно "бонхоффер в малых дозах" уже здесь - Толоконникова и Алехина пишут письма из заключения, в которых просто обосновывается персональная позиция перед лицом машины насилия, которую нельзя ни остановить, ни воззвать к кому-то в ней. Потому что в ней ведь нет "персональных позиций" — там есть люди на оперативной работе... (Три года назад летом все ходили на открытый процесс против Ходорковского. Писали репортажи, рисовали из зала заседания. Сколько было доказательств приведено, что дело даже не "сфальсифицировано", а просто — судят по второму разу за то же самое... то есть как если В.В.Путин просто вышел бы перед телезрителями и заявил: "Вчера указом президента РФ я продлил срок заключения Ходорковского...". И тут сразу восторженные толпы: "Правильно!", "Его расстрелять надо!". И яркие комментарии в "аналитических" программах по ТВ, рассказывающие почему так и надо было сделать...).
Кашин и Сапрыкин пытаются искать другой язык публицистики в этих условиях. Как бы опуститься на этаж ниже, перестать убеждать друг друга в том, что "опять случилось что-то ужасное/анекдотичное/выходящее за всякие рамки". Оно уже вышло давно за всякие рамки.
! Орфография и стилистика автора сохранены
