26 апреля — день досрочных президентских выборов в Казахстане. Ни у кого не вызывает сомнений, что хозяином этой республики в пятый раз будет избран "верный" продолжатель дела Брежнева-Кунаева, практикант современной теории евразийской интеграции Нурсултан Назарбаев.
Но речь пойдет не о политической биографии Назарбаева, наполненной коллизиями, интригами и подковерной борьбой, особенно в позднесоветский период. Об этом подробно рассказывают, кстати, и сами рьяные сторонники Елбасы, обнажившие, видимо по недоразумению или непониманию, скрытые пружины его выдвижения на высшие государственные посты в Казахстане.
Речь пойдет о другом, более важном — о попытках эволюционизирования постсоветского пространства с помощью консервативной идеи об особой евразийской роли России, выдвинутой еще в первой половине прошлого века политическими деятелями, далекими от основополагающих демократических принципов: сменяемость руководителей, подлинное разделения ветвей власти, развитие политических и гражданских институтов и других атрибутов либерального, а не авторитарного и тоталитарного общества.
Казалось бы, распад СССР и обретение советскими республиками независимости должны были открыть дорогу к подлинному демократическому развитию на основе построения государства на новых принципах: реальная, а не фиктивная выборность власти, рыночная экономика, развитие предпринимательства, уважение личности, обеспечение гражданских свобод, независимость СМИ, участие граждан в общество-политической жизни общества, неконфронтационная внешняя политика и другие либерально-демократические ценности.
Однако бывшая советская партийно-хозяйственная и чекистская номенклатура для восстановления утерянной власти и недопущения развития постсоветских республик по демократическому, европейскому пути достает из нафталина давно забытую идею евразийства. Задачу облегчала противоречивость самой идеи евразийства, основатели и теоретики которой эклектически смешивали идеологически и исторически несовместимые понятия.
По их утверждениям, Россия является наследницей не Киевской Руси, а Монгольской монархии. Русских и кочевников связывает особое умонастроение или "бытовое исповедание", которое основано на идеях личной преданности, героизма, духовной иерархии и вере в высшее начало мира. Эти ценности несовместимы с европейским мещанством и меркантилизмом. Евразийство образует обновленную антитезу западничеству. Революция, большевики и СССР содержат историческую правду, так как они подсознательно реализуют евразийский проект сопротивления Западу в содружестве с азиатскими народами.
Но современным евразийцам нет дела до противоречивой теории. Ими руководят откровенно меркантильные интересы, а именно с помощью евразийской идеи в новой упаковке навязать населению веру в единственно правильный путь развития постсоветского пространства. Для этого подходил "кочевник" Назарбаев, который в 1994 году, выступая в Московском государственном университете имени Ломоносова, впервые озвучил идею о создании нового интеграционного объединения — Евразийского союза. Момент был выбран точно и удачно: уставшее от либеральных реформ население легче воспримет идею "объединения" стран на евразийском пространстве.
Начавшееся строительство "нового евразийского дома" умело сопровождалось пропагандой антилиберализма, антизападнических настроений, позитивного восприятия советского наследия и идеи многополюсного мира. Особенно усердствовал в этом отношении путинский режим, взявший после Мюнхена в феврале 2007 года откровенно агрессивный курс на противостояние с Западом, рассчитанный во многом на внутреннее потребление. А отказ большинства украинского народа идти по пути евразийства и его стремление к интеграции с ЕС вызвало прямую агрессию Кремля против Украины, что, к сожалению, было поддержано внутри России.
Соглашение о создании Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС) было подписано между Россией, Казахстаном и Беларусью в мае 2014 года — в самый разгар авантюристической политики Кремля против Украины, что могло свидетельствовать о том, что Назарбаев и Лукашенко по умолчанию признают главенствующую роль России в этом Союзе. А это аукнулось уже скоро, когда в конце 2014 года, накануне официального старта функционирования ЕАЭС с 1 января 2015 года, Россельхознадзор начал вводить торговые ограничения против новоявленных партнеров по Союзу под предлогом нарушения ими эмбарго, введенного Москвой против стран ЕС в качестве ответной антисанкционной меры.
Несмотря на отдельные, рассчитанные на публику, вялые заявления, исходившие из Минска и Астаны в отношении нарушения Москвой положений о Таможенном Союзе, взаимные торговые ограничения продолжаются до сих пор. Тем не менее эти ограничения, даже названные некоторыми специалистами торговыми войнами, если и вызвали некоторые сомнения относительно эффективности ЕАЭС, то они не поколебали позиций Путина, Лукашенко и Назарбаева внутри своих стран-вотчин. Более того, следует понимать, что эти торговые споры особо не интересуют и не беспокоят этих лидеров, которые рассматривают этот Союз прежде всего как политический, а не экономический проект.
Тот факт, что Евразийский Экономический Союз создавался несменяемыми лидерами России, Казахстана и Беларуси, говорит прежде всего о том, что современная доктрина евразийства и ее материальное воплощение, несмотря на демагогическое прикрытие, это попытка навязать постсоветскому ареалу феодальную модель государственного устройства, приучить общество к мысли о вождизме как исторической неизбежности для народов, его населяющих.
И поэтому, когда сегодня Назарбаев заявляет о том, что в случае победы на выборах он создаст комиссию по реформам, то это выглядит как издевательство над подлинным процессом реформирования политического пространства постсоветских республик, главным элементом которого является сменяемость власти, а не культивирование политического байства.
